Охота на дичь

Поздно осенью, перед отлетом на юг, утки собираются огром­ными стаями на больших водоемах и кормятся там, готовясь к зиме. Обычно на озерах, искусственных водохранилищах и на других больших водоемах собираются самые разнообразные птицы. Тут и кряковые, и чирки, и шилохвости, и другие настоящие утки, тут и гоголи, нырки, чернеть, турпаны и крохали, зачастую встреча­ются гуси и казарки.

Вся эта масса водоплавающей птицы непрерывно передвигается по водоему, ищет кормовые места, плавает и ныряет. Птицы часто выходят на берег и греются на солнышке. В воздухе слышен непре­рывный свист крыльев пролетающих уток, со всех сторон доносятся их крики. Такого обилия водоплавающей дичи, собранной в одном месте, никогда в другое время не увидишь.

Утки к этому времени закончили вторую линьку, селезни оделись в брачное перо, причем под кожей у каждой птицы накопил­ся толстый слой жира. В этот период, вплоть до самого отлета уток на юг, существует как бы заключительный способ охоты на водоплава­ющую дичь это стрельба уток, а иногда и гусей на осеннем пролете.

Обычно охота на осеннем пролете начинается в средне-рус­ской полосе в конце сентября и продолжается весь октябрь, а иногда и до первых чисел ноября. Стреляют уток, собравшихся перед отлетом, самыми различными способами. На путях пролета можно строить шалаши и скрадки, сажать чучела и подсадных, можно стрелять уток из засады, а если позволяет местность и с подхода, можно также приблизиться к кормящимся или отдыхаю­щим уткам на лодке сплавом Способы стрельбы в это время бывают самые разнообразные.

Мне не раз приходилось охотиться на пролетах за водоплавающей дичью на Рыбинском море, и каждый раз такая охота по разнообразию трофеев была исключительно успешной.

На Рыбинском море осенью 1947 года я разыскал километрах в трех от ближайшего берега полузатопленный лесистый островок, по своей конфигурации напоминающий букву «Т», причем его длинная сторона равнялась 4—5 километрам, а боковые плечи тянулись километра на три.

Некоторые места островка были сильно затоплены и непроходимы, а его берега изобиловали большим количеством заливов и бух­точек с тихой водой, на которой всегда собиралось огромное коли­чество всевозможных уток. Много уток находилось и на небольших озерках на самом острове.

На возвышенной части острова я разыскал отличную землянку, сооруженную летом, очевидно, рыбаками. Других охотников на острове не было, и я прожил в этой весьма комфортабельной землян­ке около десяти дней, стреляя всевозможных уток, гусей и казарок. Особенно интересными были вечерние зори.